Влияние пандемии на экономику России в целом и на экономику городов в частности, обсудили участники онлайн-дискуссии "Коронакризис 2020: новые вызовы для российских городов", организованной фондом "Институт экономики города" и Ассоциацией независимых центров экономического анализа.
"Эпидемиологическая ситуация обостряется, а регионы проводят более мягкую политику в части экономических ограничений", – говорит исполнительный директор "Института экономики города" Татьяна Полиди.
Она отмечает, что потенциальные потери в экономике городов и регионов зависят от ее структуры. Для расчетов в исследовании Института была использована разработанная фондом типология крупнейших российских агломераций, основанная на анализе структуры экономики. Выделены три условных типа: агломерации с развитой современной городской экономикой (высокий валовой городской продукт и низкий показатель бюджетных секторов); агломерации со "старой индустриальной экономикой", где существенную долю валового городского продукта составляет обрабатывающая промышленность (30-40% и более); агломерации с ресурсной экономикой, где ключевыми отраслями являются добыча полезных ископаемых, сельское хозяйство и транспорт, логистика, электроэнергия.
Развитые агломерации оказываются в ловушке развития
Полиди приходит к заключению, что наиболее развитые городские агломерации, где высока доля услуг, "не составляющих базовую корзину потребителя" в условиях "домашнего режима", менее устойчивы к кризису в условиях пандемии, чем агломерации с ресурсной экономикой. "В обычной ситуации развитая современная городская экономика способствует экономическому росту таких агломераций, поскольку в них меньше зависимость от ресурсов, от стандартной модели экономического развития и в то же время больше потенциал для инновационного роста. Но во время эпидемиологического кризиса развитые агломерации оказываются в так называемой ловушке развития – передовые для мегаполиса сферы услуг терпят наибольшие потери, потому что они первыми попали под ограничительные меры и запрет на такие виды деятельности будет сохраняться дольше", – говорит эксперт.
Источник: оценки Фонда "Институт экономики города" по данным Росстата
По оценке фонда, доля приостановленных экономических субъектов в агломерациях с развитой современной экономикой составляет 56%, тогда как в агломерациях с промышленной – 44%, а с ресурсной – всего 33%. Доля видов деятельности, попавших под ограничения, напрямую влияет на формирование ежедневных потерь валового городского продукта, а далее и всех остальных индикаторов.
Для Московской агломерации, например, дневные потери составляют 30 млрд руб., для Санкт-Петербургской – 7 млрд. руб. В агломерациях с промышленной экономикой (например, Самарско-Тольяттинская) дневные потери составляют 1,2 млрд руб.
Источник: оценки Фонда "Институт экономики города" по данным Росстата
По словам гендиректора фонда "Институт экономики города" Александра Пузанова, многие "рутинные вопросы фактически приобретают характеристики антикризисной политики". Например, организация работы городского общественного транспорта: "Несколько лет мы говорили о необходимости смещения пропорций в сторону дестимулирования пользования личным транспортом, а сегодня оказывается, что это более безопасный способ передвижения". "Мы заново открываем для себя локальную территорию. Это не только парки, скверы, но и магазины. возникает вопрос, насколько это ощущение персональных взаимоотношений, доверия к продавцу окажется якорем, который вынудит сместить потребительское поведение к магазинам шаговой доступности", – подчеркивает Пузанов.
Ограничением для властей являются опасения, что любые средства, направленные на поддержку, могут быть разворованы
Директор института анализа предприятий и рынков НИУ ВШЭ Андрей Яковлев отмечает одну из главных особенностей нынешнего кризиса –непривычны категории субъектов, которые сейчас необходимо поддерживать. "Во все предыдущие кризисы власть ориентировалась на крупные предприятия с большим количеством занятых, сложились работающие механизмы оказания поддержки подобным субъектам, а сейчас пострадали в первую очередь малый и микро-бизнес, а также индивидуальные предприниматели и самозанятые. Власть до сих пор в принципе не понимает, как оказывать им поддержку", – поясняет Яковлев. "Ограничением для наших властей являются опасения, что любые средства, направленные на поддержку, могут быть разворованы. Не вижу большой проблемы, чтобы по линии ФНС, например, собрать информацию обо всех малых предприятиях, микро-предприятиях, самозанятых, которые платили какие-либо налоги в прошлом, и, исходя из этого, рассчитать условный объем поддержки, которая может быть доведена до конкретного региона, и на этой основе сформировать списки нуждающихся в поддержке", – напоминает Яковлев, предлагая использовать для распределения такой поддержки госбанки, через них же и осуществлять контроль за целевым расходованием.
Президент Ассоциации независимых центров экономического анализа Олег Буклемишев обращает внимание на то, что "риторика кризиса" – технократическая: "Тут подкрутить, здесь добавить – как будто мы переживаем кризис технического свойства, где все перестроится, и мы снова начнем жить по прежним правилам. Ничего подобного!". Он считает, что вопрос оказания помощи сейчас – это вопрос легитимности. "Так же, как и в выборе способа тушения пожара – пророем рвы и дадим сгореть, но остановим распространение огня... Но для управления тушением пожара нужна какая-то легитимность, должен быть человек, обладающий общественной властью, чтобы взять на себя право управлять, перераспределять, решать, кто выживет, а кто – нет", – говорит Буклемишев.
Государство ведет себя, как рациональная корпорация – просто сдерживает наличность
Он уверен, что в отличие от многих зарубежных государств, которые выступают в качестве агентов общества, "в России в нынешнем кризисе государство ведет себя, как рациональная корпорация" – просто сдерживает наличность или "садится на деньги". Это рациональное поведение для корпораций, но не для государства, выступающего агентом общества, говорит эксперт. К последствиям кризиса, в частности, он относит тот факт, что значительная часть из выжившего микро- и малого бизнеса будет относиться к "серой зоне": "Они будут прятаться именно в городе, потому что именно город удобен для этого. Произойдет жесткое теневое перераспределение собственности".
Без перестройки инфраструктуры потребления выбраться из нынешнего кризиса будет сложно, считает Буклемишев. "Москва как-то выживет, а что будет происходить в средних и малых городах, где существует два ресторана и оба умрут – куда будет уходить эта потребительская активность, где ее вообще можно будет реализовать?" – задается вопросом экономист.
Председатель комиссии Общественной палаты по территориальному развитию местного самоуправления Андрей Максимов согласен, что нынешний кризис ведет к глобальной для городов смене парадигмы: "Очевидно, что города у нас разные, и у них будут разные траектории движения. Разный эпидемиологический порог будет требовать гораздо больше децентрализации, чем есть сейчас".
Директор региональной программы "Независимого института социальной политики" Наталья Зубаревич говорит, что федеральный бюджет потеряет в этом году в лучшем случае 15%, а при худшем сценарии –30% всех своих доходов. "По апрелю: субъекты, консолидированные бюджеты регионов уже потеряли 30% (минус 40% – налог на прибыль, НДФЛ – минус 14%)". По оценкам Зубаревич, пока бюджеты регионов получили лишь 200 млрд рублей, притом, что в прошлом году трансферты составили 2,6 трлн руб.
Текущий год она называет "годом выживания", для которого будут характерны "любые перестройки и переделы собственности".
